Не вынесла душа поэта)
Я таки решилась на еще одну битву.
Правда, команды другие.
и
Еще к Соулмейту бы присоединилась из-за многофандомности, но пока мене там не берут)
Что буду делать в страстно любимом Сеоебрянном веке - не знаю. Поднимется ли рука на священных для меня личностей, окромя рифмоплетства, пока не ясно.
А тут старое рифмоплетство по любимым поэтам
ЕСЕНИНУ
Над поломанною рожью
Ветер проносился:
«Наш сыночечек, Сережа,
Грех-то – удавился!
Стыдно жил, да не лукавил
(Хоть поклон отвесь!)
Ты, Сереженька, скандалил,
Вот и вышел весь!
Ох, ты, горюшко-кручина,
Ужас лихолетья!
Аспиды убили сына
Некому отпеть-то!
На кого меня покинул,
Мой шальной юнец,
Что ж тебя в галопе скинул
Рудый жеребец?!
Сам свою утробу ранишь,
Мой чудной и блудный.
Сын ты мне, а не товарищ,
Ангел златокудрый!
Жжет тоска меня и сушит
Голосить велит!
За твою, Сережа, душу
Сердушко болит!»
Горько влагой поливает
Избы да поля.
Это мать твоя рыдает
Русь-Сыра-Земля…
МАЯКОВСКОМУ
Корону снесет ли его голова?-
Поклон через век Королю!
На пальце – кольцо,
Там сплетались слова
«Люблюлюблюлюблю».
Так ненавидеть, чтоб (пена!, струп!)-
Вышла любовь в кружевной платочек,
И в уголках, запекшихся губ,
Контуром брызг по точкам.
Бешено, в кровь – оваций ладонь
Рукоплескал и конца не видел!
Белый цветок, в сердцевине – вонь
Каменный полый идол!..
Нервный язык не заденет коньяк –
Шубу с роскошной тульей
Белым плечам.
Ну а Красный Маяк
Серая тушит пуля.
В вере ломающийся организм
(Как кандалы бряцали!)
Весь твой божественный антагонизм
Отзвук одной печали.
«Лиличка, жизнь! Бубенцами вей,
Аж до Кремля курантов!»
Она загорала до волдырей
Под солнцем его таланта.
Ей на глаза – желтую нить:
Платья, стихи, поэмы!
...так громогласно смог полюбить
Тихонький писк гиены…
На полном ходу,
да со скользких рельс
Судьба полетела в прорву!
Знаешь, Владимир, а Бог ведь есть
Он закалял тебе горло!
Стертым рублем расплатись в конец
Всех состояний имя!
Черной дырой на виске венец,
И на столетия дыма…
ГУМИЛЕВУ
И в материнском чреве
Закусывать губы в гневе!
Бездушие русской земли:
Его обрекать пыли!
И женский вой нараспев:
«Убитый – живее всех!»
Стихов плодородна гроздь,
Узревший пулю, как гвоздь
В ладони, в худой груди.
ПОЭТА на смерть вели!
Россия, поклон за дружбу! -
Готовсь! Зарядить всем ружья!-
(Сколько рук? Ни одна не дрогнула,
Затерялось в земле надгробие…)
И хрипнул собачий лай:
«Убит Гумилев Николай!».